Социальное служение Русской Православной Церкви - [электронный ресурс]:

Филатов С. Проблема российского сиротства, протоиерей Андрей Воронин и православные приюты¹

В ходе кестонских полевых исследований нашей команде часто приходилось наблюдать и обсуждать и православные детские дома, и государственные (т. к. различные религиозные организации часто помогают разными способами государственным детским домам). И материалы СМИ, и наши личные встречи и беседы в разных концах страны говорят о неблагополучии в деле содержания, образования и воспитания многочисленных российских сирот. Тем не менее, долгое время мы не считали себя вправе высказываться на эту тему, считая себя недостаточно компетентными.

Однако запланированный случай - знакомство с работой протоирея Андрея Воронова, возглавляющего православный детский дом в Ковалеве под Нерехтой (официальное название - «Негосударственное образовательное учреждение Ковалевский детский дом»), подвигло меня рискнуть взяться за эту тему. И принципы отца Андрея, и их практическое исполнение представляются полным и убедительным ответом на большинство вопросов, связанных с сиротской проблемой.

Среди людей знакомых с церковной работой православных с сиротами распространено мнение о том, что детский дом основанный отцом Андреем – лучший православный детский дом в России. После убийственной и справедливой критики работы с детьми в Боголюбском монастыре Владимирской области, к которой и «Русское ревью» приложило свою руку (Сергей Филатов. Владимиро - Суздальское монастырское царство.- «Русское ревью», № 42), а также критических материалов о некоторых других церковных инициативах, возникает желание рассказать, как работа с беспризорными детьми может быть сделана хорошо.

Успех дела отца Андрея невозможно представить как результат удачи чисто технологического, менеджерского решения. Его личность, его жизненный путь – важная составляющая успеха. Андрей Воронин – коренной москвич. Во время учебы на географическом факультете МГУ Андрей Воронин увлекался мистическими восточными учениями. Случайно прочел Евангелие, и это изменило его жизнь. Тайно крестился в храме Всех Святых на Соколе и примкнул к кружку последователей священника Дмитрия Дудко. После окончания университета со специальностью гляциолога по распределению работал в Магадане. Затем три года проработал на Кавказе. Там познакомился и общался с пустынниками, проживавшими в тайных скитах нелегально. Постепенно в нем крепло желание стать священником. В 1988 году он отказался от успешной карьеры гляциолога и поступил в Троице-Сергиеву семинарию. Однако ему хотелось как можно скорее служить литургию. Он был рукоположен, перешел в заочники и уехал священником в глухие лесана севере Костромской области, в село Горелец. Там он организовал общину, состоявшую в основном из выпускников естественнонаучных факультетов МГУ. После того, как в маленькой и сплоченной общине было рукоположено еще два священника, костромской архиепископ Александр категорически заявил, что он не может позволить трем высокообразованным священникам продолжать служить для общинки человек в двадцать при крайнем дефиците духовенства в епархии.

Отец Андрей был направлен служить в город Нерехту, и вскоре был назначен нерехтским благочинным. Нерехта до 1992 г.была относительно развитым промышленным центром, в ней работало несколько заводов. В 1992 г., когда отец Андрей приехал в этот город, все заводы обанкротились. Город представлял собой удручающую картину тотальной социальной деградации. Безысходность, отсутствие всяких перспектив, всеобщее пьянство и нищета, распад семей. Больше всего сердце нового священника тронула картина стай брошенных детей, бесцельно слоняющихся по городу. Отец Андрей воспринял проблему брошенных детей как самую важную и решил создать детский дом. В первые годы работы над проектом отец Андрей не имел поддержки со стороны епархиального начальства, архиепископ Александр сильно опасался, что детский дом будет требовать значительных средств из епархиального бюджета и будет для него разорительным. Только когда архиерей убедился, что отец Андрей не будет просить денег, он стал морально поддерживать ковалевское начинание.

Отец Андрей пришел к выводу, что, не имея подходящего здания и гарантированного материального обеспечения, нельзя брать на себя ответственность за детей. Он нашел спонсоров среди своих друзей по учебе в МГУ, ставших успешными бизнесменами, и западных фондов (в первую очередь Конгресса русских американцев). Со временем детский дом стал получать частичное финансирование от департамента образования (которое никогда не превышало 35% бюджета). В 1996 г. здание было готово, первые воспитанники его заселили. С самого начала детский дом в Ковалево отвечал самым высоким стандартам. Жилищные условия, оборудование, нормы питания соответствуют европейским образцам. Детей возят в школу в Нерехту, но в самом Ковалево с ними занимаются педагоги, психиатр, дефектолог, репетиторы по основным предметам. Вместе со специалистами отец Андрей разрабатывает для каждого ребенка программу преодоления умственного и эмоционального отставания, психологической коррекции. Отец Андрей организует детские летние лагеря, байдарочные и парусных походы, а также поездки детей в горы, в том числе и на Эльбрус с восхождением на многотысячную высоту. Такие критические условия, утверждает о.Андрей, помогают подросткам освободиться от многих психологических комплексов и недостатков своего развития, почувствовать себя полноценными личностями и развить чувства солидарности и взаимопомощи.

Отец Андрей уверен, что в детских домах следует моделировать семью. В настоящее время в детском доме дети живут в комнатах по три человека со специальным педагогом, круглосуточно заменяющим им родителей.

В зависимости от финансовых возможностей число воспитанников постоянно колеблется от 25 до 60. Жилищные условия позволяют содержать до 80 детей, но на это никогда не хватало средств. В Ковалевский детский дом принимают детей с 4 лет, только мальчиков. Под давлением некоторых феминистски настроенных американских спонсоров несколько лет назад отец Андрей принял нескольких девчонок, о чем сильно жалел. Сиротская сексуальная распущенность, приобретенная детьми еще до попадания в детский дом, создавала массу дополнительных проблем. Ценой огромных усилий отец Андрей сумел устроить всех этих нескольких девчонок в приемные семьи и с тех пор ни за что не соглашается на прием воспитанников женского пола.

К привлечению в церковную жизнь детей отец Андрей подходит очень деликатно. Принуждением у детей легко вызвать лицемерную, напускную религиозность, которая только способствует лживости. В соответствии с представлениями отца Андрея, привлечение в Церковь воспитанников носит мягкий, необязательный характер. Однако «дети коллективисты: вновь прибывшие видят, что старшие молятся и участвуют в богослужении; рано или поздно они начинают подражать старшим. Роль воспитателей в этом деле должна быть минимальной».

Подход к решению сиротских проблем отца Андрея в значительной степени избегает недостатков, свойственных большинству как государственных, так и церковных детских домов. Отец Андрей критичен по отношению к «мелочному, бессмысленному, а иногда и вредному регламентированию жизни детских домов со стороны государства». Государство много запрещает, много указывает, но полное исполнение этих запретов и предписаний совсем не формирует ответственной, развитой, активной и моральной личности. Требования формальны, но соблюдение этой формы не приводит к появлению содержания. Особенное недоумение вызывает у отца Андрея запрет привлекать воспитанников к труду, отчего «они вырастают лентяями с психологией потребителей».

При ковалевском детдоме существуют ферма крупного рогатого скота, свиноферма, птичник, большой огород. К развитию этого подворья привлечены профессионалы-специалисты.

Отец Андрей отмечает и типичные недостатки, православных приютов и детских домов. Церковные активисты часто берутся за работу с беспризорниками не будучи готовы к этому ни материально, ни профессионально. Не обладая достаточными средствами, православные иногда обрекают детей на жизнь в неприемлемых условиях, даже в тех случаях, когда они любят детей и профессионально подготовлены. Материальную необеспеченность нельзя преодолеть энтузиазмом.

Православные организаторы детских приютов иногда пытаются превратить свои учреждения в закрытые гетто, в которых задача воспитания глубоко православных людей подминает все остальные образовательные и воспитательные задачи. Из этого ничего хорошего не получается. Дети вырастают ущербными, да и добрых христиан из них не получается. С раннего детства детей призывают отрекаться от мира, а они даже не знают, что это такое – «мир». А когда они этот «мир» рано или поздно увидят, все увещевания пойдут прахом. Весьма дискуссионный вопрос – монастырские детские дома и приюты. Приют по канону не может находиться на территории монастыря. В большинстве своем наше современное монашество имеет смутные представления о том, как следует воспитывать детей. Монастырь успешно может содержать детский дом, духовно опекать его. Но основная ответственность и основная работа должна осуществляться светскими специалистами. В 90-е и нулевые годы в церковных учреждениях «дети в 2/3 случаях не были защищены по всем позициям».

По мнению отца Андрея, наибольших успехов в работе с детьми РПЦ достигла в организации летних детских лагерей, многие из которых могут служить образцом для светских организаторов детского отдыха на природе.

Отец Андрей – не только директор детского дома, но и благочинный Нерехты. И в этой своей работе он также, естественно, много внимания уделяет «детскому вопросу». Организованные им ежегодные Свято-Пахомиевских чтения в Нерехте, привлекают внимание местной общественности и администрации района к проблемам воспитания детей и православного просвещения. При его участии в Нерехте осуществляется несколько просветительских и социальных проектов, самый интересный из которых – центр «Отрада». Этот центр представляет из себя церковное общежитие–коммуну для выпускников детских домов, обучающихся в двух ПТУ Нерехты. Таким образом Церковь не оставляет выпускников детских домов на произвол судьбы и помогает им вступить во взрослую жизнь.

У многих православных детских домов и приютов есть серьезные недостатки, но есть и очень успешные примеры работы с беспризорниками. Если РПЦ будет последовательно распространять положительный опыт и решительно искоренять такие порочные явления, как «приют» в Боголюбском монастыре Владимирской области, то она теоретически сможет создать достойную альтернативу государственной системе.